Прозрачный град - и мир - идут ко дну,
Ты здесь уже, весна? - Хвалиться, право, нечем -
Но можно обрести эпоху и вину,
Из книги львиной лапой зачерпнув
Еще один комок кровоточащей речи.

И будет биться мир, и будет таять снег,
Смывая рамки времени и меры,
Посмотрит истина из-под лиловых век -
И будет день - на венецейский брег
Порыв весны вернет побитые галеры.

Сожги нас, жадный ток прорвавшегося вспять! -
Ной, тщетного письма оранжевая марка! -
Мы вскроем одиночества печать,
И заскользит мотив, как неземная стать
Львов и коней закатного Сен-Марко.

Ты долго жил - прости, уже не ты
Последним уходя, погасишь эти свечи,
Заложишь четками померкшие мечты...
Вот камень - он хранит и шрамы, и цветы -
И руку гравера - и хлад латинской речи.

Выходит, ничего не надо -
По стертым клавишам души,
В косую проседь снегопада,
Как в пыльное предверье ада,
Сойдем - куда еще спешить?

Давай - как можно односложней,
Для тех, кто к сумеркам привык -
Что нас заденет осторожней,
Еще беззвучней, невозможней,
Еще больней, чем этот миг?

И - как несброшенное слово -
Из черт безкровного лица
Желтеет диск глазка дверного -
Обломок странствия земного
В пол-шаге от его конца.

Просто имя, в котором жить,
Просто время, с которым вплавь
Черный ток земли переплыть,
Но - глоток для меня оставь.

Все, что можно отдать строке,
Сбросить в небо, прочесть на свет -
Следом звезд - на ночном песке,
Революций - в рубцах комет -

Это мир потерял ключи,
Это вскрылась не та печать,
Где ж ты, сердце? Сильней стучи! -
Нету двери, куда стучать.

Дальше воздух - присядь на миг
Над заката стальной дырой,
Все, что в мире взял не из книг,
Доскажи - ничего не скрой.

Это важно - здесь и сейчас -
С пьедестала пустых побед,
Как мы глянем - в последний раз -
Заходящему солнцу вслед.

Вот и пол-моря смыло
С моих манжет -
Где-то на льдинках мира
Темнеет след,

Сходит души короста -
Дыши опять! -
Как нереально-просто
Все потерять.

Вспышкой, бродячей кошкой -
Молю, живи!
Можно - на серых крошках
Чужой любви,

Можно - сквозь лед объятий
Прорвавшись вплавь,
Лишь уголок печати
Твоей оставь!

Хочешь, надломим воздух
Иссохших книг,
Хочешь, задуем звезды
(Смешно при них) -

Хочешь, повспоминаем,
В какую боль,
Сами того не зная,
Сошли с тобой.

Веришь? - за все заплатим -
Сожмем комком -
И опадает платье
Больным цветком,

Выдвинут тайный ящик,
Судьбы строку
Полночь чуть слышно тащит
По потолку...

Только над нами своды
Не разомкнут -
И не заблещут годы
Со дна минут.

Косточкой сладкой грусти
Скользи и рань! -
Нет, нас уже не пустят
За эту грань.

Будет - горько-тепло и безумно-неново -
Не ропщи - и на ярмарку снов не спеши,
Час придет - и уйдет, но останется слово -
Поседевший в прихожих привратник души.

Что же, время устало расставить кавычки,
Посмотреть мимо глаз уходящих детей -
Что-то даже останется: где-то - привычки,
Где-то - просто пустые коробки страстей,

И, вцепившись в неверные капельки света,
Как в последние комья обрыва - трава,
На безцветном окне переставим предметы,
В безполезном письме переставим слова...

Давай о том, что слишком кратко,
О всесжигающем дотла -
Зима привычным безпорядком
Стирает пальцы со стекла,

Так значит в путь? (Почти не больно) -
Вслед замирающей звезде,
Безмолвно, строго добровольно,
Как тысячи других людей.

По ребрам воздуха стального,
Сквозь разоренные сердца,
Не вспоминая остального,
Не допевая до конца -

И от нахлынувшей минуты
(держи, коль мост назад поджег) -
Кому-то - новый мир, кому-то -
Один вчерашний пирожок.

В усталом сердце отозвался жаждой
Нелепый сон -
Увы, я видел небо лишь однажды,
А - так бетон.

Теперь уже к нему тянуться поздно,
Тогда - не смог
Идем, посмотрим, как сгорают звезды
У этих ног.

Кто обещал, что час придет так скоро?
Сравняем счет -
По жгучей грани счастья и позора
Пройдем еще!

Знобит луны недвижная усмешка,
Молчат тела,
За нами косо наблюдает решка
Со дна орла,

Желтеет кровь последнего трамвая,
Звенит печаль,
Слепой фонарь на кухне допивает
Простывший чай,

Тугие розы времени опали
В ночную тушь,
Походкой насекомого ступая
По стенкам душ,

Кто угадал, что дальше - так серьезно?
Позволь тайком
Прийти - взглянуть, как замирают звезды
Под каблуком.

Был прилив - и отлив, ну а дальше - не знаю, что будет,
На холодное зеркальце жизни почти не дыша,
Два клочка безконечности, странно завернутых в судьбы -
Да, не судьи минувшему - и неземному не судьи -
Как сумели из россыпей мира не взять ни гроша?

В час, когда желтоватые нити прощального света
Превращаются в строчки слепой типографской золы,
Перед веком склоняясь, как старый лакей пред каретой,
Мы не знали, куда принесет наша личная Лета,
Потонувших в душе городов размывая углы.

Слишком долго ты ждал над дымящейся снежной дырою,
Почерневшие звезды замерзшей рукой раскрошив -
Так выходит, душе недостаточно книжных героев?
Что-то тайное щелкнуло, сердце шагнуло из строя -
Век-не век, а секунда твоя - не стесняйся - дыши!

Как странно исполнились сроки,
Как хрупко кольнула звезда,
На дрогнувший мостик эпохи -
Наверно, уже навсегда.

Расправив замерзшие крылья,
Прищурив слезящийся глаз -
Да, столько всего позабыли,
Что правы забывшие нас.

Так что ж? - улыбнемся - так надо,
Со всей неизбежностью - тут,
Пусть ветви заросшего сада
Сквозь наши слова прорастут,

Мы вздыбили пыльное знамя
Кипящих ненужностью фраз -
Пусть мир, недочитанный нами,
Не будет дочитан без нас.

По-своему сладок и жуток,
Как ставшая мелочью цель -
Холодной зари промежуток
Взглянет на пустую постель,

И мы - на века одиноки,
Как в черном колодце вода -
Мы просто впитаемся в строки,
Ушедшие ввысь - навсегда.

Ожидание, верность, земная любовь
Не достанутся нам навсегда -
Где, чернея, стояла застывшая кровь,
Пробежит дождевая вода,

Лишь колесико времени чуть провернув,
Ветер вырвет рассвет, как тетрадь -
Да стигийские ласточки, вечер качнув,
К своим норам вернутся опять.

В упоительном, горьком стремлении быть
Мы - как серые горы во сне,
Чем ты будешь дышать, если даже любить -
Это только скользить по струне?

Все единым глотком допивая до дна,
Скоро боль наши руки сомкнет -
Как томителен полдень, как шатка струна -
И как ласточек сладок полет!

Еще немотой не наслушались всласть,
А небо уже - на куски,
Пока еще в силе безмолвная власть
Обрушенной в сердце строки,

Пока холода не забрали с собой
Последние сгустки души,
Пока еще вправе звенящая боль
Тебя полу-мира лишить,

Пока ты от грохота зрелищ бежал
Туда, где венец не сплетен,
Пока руки знали лишь меч и кинжал,
Но порох - изобретен.

Все звезды - на небе, все пули - в пути,
Что делать - известно из книг:
Грошами потраченных судеб плати
За жадно надкушенный миг.

Теплится память на пыльных губах вещей,
Серые лица время уносит в щель,

Может, мы правда в силах прожить века
В мире, где сны разложены по зрачкам?

Впрочем, довольно - когда замолчит струна,
Станет чуть мягче знобящая тишина,

Вечность посмотрит складки души на свет
(Помнишь, как мы купили в нее билет?)

Смолкнем - наш век и миг не наступят в срок,
Тусклого утра проглотим еще глоток,

Гвоздь догоревшей звезды в пустоту забив,
Прошлой любви отчаянно пригубив,

Только земля рассыпалась - так всегда:
В теплой золе - прозрачные города,

Лестница - в небе и серый манжет - в крови,
Это окончилась книга - теперь - живи.

Марш конфедератов

1.
Эй, южанин! Гром над нами!
Ветер треплет вражье знамя!
В ружье! В ружье! В ружье за Дикси!
Не оставим хамам шансу -
Врежем мерзкому альянсу!
Вперед! Вперед! Вперед за Дикси!

ПРИПЕВ:
Вперед под флагом Дикси!
Ура! Ура!
За край родной мы встанем в строй -
И жизнь, и смерть - за Дикси!
В ружье! Вперед!
Добудем мир для Дикси!
В ружье! Вперед!
Добудем мир для Дикси!

2.
Не страшись! Брось плуг и грабли,
Взяв винтовку, пику, саблю -
Вперед! Вперед! Вперед за Дикси!
Строй сомкнем и станем твердо,
В каждом сердце вспыхнет гордость!
В ружье! В ружье! В ружье за Дикси!

3.
Все отчизне поклянемся,
Что не струсим, не споткнемся -
Вперед! Вперед! Вперед за Дикси!
Пока мародеры целы,
Не оставим Божье дело!
В ружье! В ружье! В ружье за Дикси!


Lyrics by Albert Pike, 1861

Кончится - лункой на помнящем нас песке,
Или - пастилкой на связанном языке,

Вздрогнешь, звезду закроешь на шпингалет,
Выход отсюда в землю, а в небо - нет.

Всплеск - и не надо больше вязать узлов
(Словно за все расплатишься парой слов)

Впрочем, уже светает - уже отлив,
Что-то безумно-важное отмолив,

Плещется в венах, уносит осколки глаз
По переулкам сердца - в последний раз.

Кончилось - вмятинкой, темной звездой в руке,
Серой полоской, дымящейся вдалеке,

Сводом, надорванным наискось, как билет,
Зеркалом сумрака, горько смотрящим вслед.

Вязкая внутренность мертвого корабля,
Тише - уже светает - уже земля...

В рассветную чашу взирая со дна
Уже побелевшей весны,
Вздохни - у всего на земле есть цена -
Лишь сердце не знало цены,

А значит, не вой над ушедшим, не верь
Мельканию календаря -
У каждой судьбы есть фанерная дверь,
Но надо ль ее отворять?

Сквозь дверь эту можно шагнуть навсегда -
В смывающий губы мотив,
Над каждой душой остывает звезда,
Прозрачные крылья скрестив.

Сверкнуло - и нечего больше беречь,
Все спящее здесь - не твое,
Но каждый - за время, за имя и речь -
Сквозь тающий сгусток ее

Идет, затоптав недосказанный сон,
До главного - недалеко,
За каждым затвором - последний патрон,
Попробуй - не в молоко!

Капля горького неба со дна тишины -
Как о скулы побившийся смех,
Пол-судьбы, пол-земли, пол горбатой стены,
Пол неяркой эпохи - на всех,

Две корявые крошки вчерашней зари,
Душ куда-то несущийся грай -
Все застыло, но все по слогам повтори -
И нащупаешь памяти край,

Чтобы с этого слома растоптанных лет,
Как из рамы, разъеденной ржой,
Наклониться в плывущий за нами рассвет -
Одинокий, суровый, чужой.

Где твой якорь? - доплыли до стенки сердец,
Тем, что дальше, не жил никогда -
В посиневших висках отдается свинец,
Из пробоины дышит звезда,

Как звериная шкура, искрится шинель,
Тень снежинки легла на цевье -
Время выбрало самую важную цель -
И едва ли упустит ее.

Мир превратился в пыль - уцелели сны,
Так улыбнемся вдаль, по щекам размазав
Искры вполне шекспировской седины -
Время пришло - и надо другого раза,

Это заря - собирайся, пора и в путь
Под залихвацкий хохот больного эха,
Знаю, такие вещи перешагнуть -
Как неспеша сойти в ледяную реку,

Но (что поделаешь?) жизнь и сейчас права,
Жизнь и на это (веришь?) имеет право:
Все. Мы чужие, как ямбу - эти слова,
Я - как обычно - прямо, тебе - направо,

И, волоча в свинцовой руке билет,
Гулко - как мерзлый дождь в решето рассвета:
"Выжившая Офелия, твой Гамлет..." -
Стоп. До конца земли - никаких Гамлетов!

Как это важно - упрятать земную боль,
В искорки снега, исчерченного следами,
В поезд, которому не полететь с тобой
Сквозь ледяную линию ожиданья, 

Вновь, во вчерашним мире нащупав свет,
Комья надежды в карманах души потащим,
Вновь засмеется в спину лохматый плед,
Пьяный еще дымящимся настоящим,

Вьется пустая правильность площадей,
Крошится маска видавшего все героя -
Знаешь, к вещам не подходят ключи людей,
Так что (пора привыкать) - ничего не скроешь...

Сбиваясь, по лестнице ребер спеша,
Как новое сердце в тиши,
Не слишком ли безповоротно дышал? -
Теперь осторожней дыши.

Вот вырвется горького горна сигнал -
И стрелка чуть двинется вспять,
Выходит, ты многого в мире не знал -
Теперь не пора ли узнать?

По вене скользит наплывающий день,
Оставив в надколотом сне -
От самых мучительно-важных людей -
Лишь вмятинки на простыне.

Чуть теплится след уже замерших крыл
Обычной, как скрепка, любви -
Что спрашивать, как ты досюда дожил? -
Но больше ты так не живи.

Как дедовы запонки, шрамы надень,
Зарю приложи к седине -
По вене ползет наступающий день,
Как трещинка - по броне.