Гордой рыбой выскользнешь из сачка,

Распахнешь окно - только ветер вей!

Ты, как Лия, ходила в толстых очках,

Как Рахиль, родила двоих сыновей,

Твой трамвай - навек - попадает в такт,

Стук твоих каблуков соскользнул в рассвет...

Почему с нами вышло именно так?

Потому что - лучшего - просто нет.

Жизнь рождается в смерти, а все остальное - стиль -

Кружева и ленточки тихой домашней лжи...

(Но Иаков видел, как умирала Рахиль -

И сумел после этого как-то на свете жить.)

Захлебнуться временем, цепко оставить след,

Улыбнуться утру, когда судьба - на нуле...

(Ведь Иаков знал, что Иосифа больше нет -

И еще на что-то расчитывал на земле.)

Пусть все, что нам выпало, можно сказать в пол-строки,

Сжать в одно непогожее лето, в белесую дверь,

За которой - женщина, оставившая только духи -

Жгуче-сладостный Poison, какой не купишь теперь.

Даже если нам больше - не вымолить, не повторить,

Не поймать в полете канувшее в полночь пальто -

Все равно есть что-то, за что нужно благодарить -

Осторожным шепотом, там, где не слышить никто.

Не услышит ненастная ночь за окном,

Не запомнит зрачка твоего -

И пусть сон этот даже останется сном -

Все равно, я видел его!

Я прошел его, как онемевший вокзал,

Выпил, как со стихами тетрадь -

И такое расслышал, такое узнал -

Что иным не дано узнать.

Но послушай - ведь можно - с начала, точь-в-точь -

Нет, не смейся. Прощай. Уходи.

Дует ветер, как лодка, болтается ночь -

Вот и все. И снова один.