Так прощается осень с деревьями, ставшими старше,
Тлея пеплом ночей, испещренных течением птиц,
Напоследок подставив лиловые, жесткие губы;

Так по лестнице тела слетает душа - марш за маршем,
Замирая в дверях, чуть дыша, край свинцовых глазниц
Отпивает, как поздней любовью отравленный кубок;

Так, стирая черты мимолетного, милого шаржа,
Закрывается черная книга ресниц;
Я читаю ее эпилог - как нескладно... как сладко... как грубо...