Сквозь соленую сеть ничего не скрывающей прозы,
Сквозь волнующий дым ничего не несущей весны -
Нас заметят - и выбросят, как почерневшую розу -
Или просто забудут, как странные, горькие сны.
Сквозь осколки земного туда, где земли не осталось,
Вдоль по вене непишущей ручки - на серый конверт -
Сквозь последнее чувство - наверное, щедрость (нет, жалость) -
Вышивая раздавленным сердцем по снежной канве...
Это, тикая, кровь уплывает по стылому саду,
Это все, что не сказано, в горле сгорает дотла,
От пустого причала отвязана лодочка взгляда -
Лишь бы не подломились два слишком стеклянных крыла!
Вот и все, что приснилось, и лучше - уже не приснится,
Пыльный занавес двинулся, значит - дотерпим чуть-чуть,
В серый тамбур рассвета - немой механической птицей,
Высоко задирая лопатки, от вас полечу...
И когда-нибудь, лишнюю книгу открыв наудачу,
Ты оступишься в точку сожженного мною тепла -
Встань над бездной окна - помолчим, потоскуем, поплачем,
Ты - внутри, я - снаружи искрящейся корки стекла...
Сквозь волнующий дым ничего не несущей весны -
Нас заметят - и выбросят, как почерневшую розу -
Или просто забудут, как странные, горькие сны.
Сквозь осколки земного туда, где земли не осталось,
Вдоль по вене непишущей ручки - на серый конверт -
Сквозь последнее чувство - наверное, щедрость (нет, жалость) -
Вышивая раздавленным сердцем по снежной канве...
Это, тикая, кровь уплывает по стылому саду,
Это все, что не сказано, в горле сгорает дотла,
От пустого причала отвязана лодочка взгляда -
Лишь бы не подломились два слишком стеклянных крыла!
Вот и все, что приснилось, и лучше - уже не приснится,
Пыльный занавес двинулся, значит - дотерпим чуть-чуть,
В серый тамбур рассвета - немой механической птицей,
Высоко задирая лопатки, от вас полечу...
И когда-нибудь, лишнюю книгу открыв наудачу,
Ты оступишься в точку сожженного мною тепла -
Встань над бездной окна - помолчим, потоскуем, поплачем,
Ты - внутри, я - снаружи искрящейся корки стекла...