В нóчи, когда ничего от рассвета не надо,
И никакая страна не сереет вдали
(Лишь бы торчала луна над дичающим садом,
Лишь бы замерзшие розы над склоном цвели) -
Все, что напишется - знаю - старо и бездарно,
Но, очевидное с горькой улыбкой простив,
Надо, бродяга, попробовать быть благодарным
За унесенный из тяжкого сердца мотив -
Так и поверишь, что к горлу прилипшие нотки -
Это и есть леденящая сладость ключа,
Это - в тумане набухшая черточка лодки -
Как догоревшая до основанья свеча.
Вот и осеннего утра лиловое пламя
Лижет ладони - чего же ты ждешь? - уноси
Мертвую птицу того, что не названо нами,
Нежную тяжесть того, что не смели просить...
И никакая страна не сереет вдали
(Лишь бы торчала луна над дичающим садом,
Лишь бы замерзшие розы над склоном цвели) -
Все, что напишется - знаю - старо и бездарно,
Но, очевидное с горькой улыбкой простив,
Надо, бродяга, попробовать быть благодарным
За унесенный из тяжкого сердца мотив -
Так и поверишь, что к горлу прилипшие нотки -
Это и есть леденящая сладость ключа,
Это - в тумане набухшая черточка лодки -
Как догоревшая до основанья свеча.
Вот и осеннего утра лиловое пламя
Лижет ладони - чего же ты ждешь? - уноси
Мертвую птицу того, что не названо нами,
Нежную тяжесть того, что не смели просить...